Понятие пропорционального разделения вынесено мной в заголовок потому, что ему, точнее, тому, что оно обозначает, суждено сыграть немалую роль в нашей жизни.

Пропорциональное разделение продукта - это то, благодаря чему в МНТК “Микрохирургия глаза” достигли производительности труда в четыре раза выше, чем в аналогичных клиниках США. Причем с самыми обычными нашими людьми. Не подобранными, не отобранными. Что называется, “с улицы”.

Сейчас, в эпоху политических страстей, может статься, кто-то, увидав название МНТК, подумает: “А, это о том Федорове, который успел побывать в партии Борового, потом создал Партию самоуправления трудящихся, а на выборах призывал голосовать за Ельцина”. Но речь в статье вовсе не об С.Н.Федорове - “самом социалистическом из наших капиталистов”. Речь о примененном им принципе организации труда.

За счет чего коллективом были достигнуты такие результаты? Сам С.Н.Федоров из этого тайны не делает. В МНТК каждый работник получает заранее известный, твердый процент от дохода клиники. Кто 0,7%, как сам Федоров, кто 0,14%, как его секретарша. Эти цифры - не самые последние. Сейчас они уже могут быть и другими. Но суть не в их величине, а в том, что эти проценты определены заранее, и каждый работник наперед знает свою долю в общем результате. И знает, что чем выше будет доход клиники, тем больше заработает он сам и все, кто трудится с ним рядом. Вот каждый и старается - от хирурга до санитарки - чтобы быстро и качественно подготовить больного к операции, прооперировать, долечить, выпустить из клиники здоровым. И принять на его место другого.

Именно эта прямая связь заработка каждого с общим результатом, и есть суть пропорционального разделения продукта (дохода предприятия, созданной на нем стоимости). Но может это так только у С.Н.Федорова - человека весьма самобытного?

Нет, он здесь не первый.

На закате так назывемого застоя, в начале 80-х, когда повсеместно внедрялась коллективная организация труда, в одном из колхозов Пермской области молодые механизаторы тоже додумались до пропорционального разделения. То есть, таких ученых слов они и не знали. Просто решили: если вам (начальству) надо, чтобы мы больше вырастили и при этом меньше затратили, платите нам твердый процент от разницы между стоимостью продукции и затратами на ГСМ, запчасти, удобрения и т.п. Все равно лучше и проще не придумаешь.

Заключили с администрацией договор, взялись за дело и по результатам за первый же сезон повысили производительность труда в три раза. То есть каждый сработал за троих. Без всяких понуканий. И еще времени свободного у них оказалось хоть отбавляй. Кроме своих механизаторских дел успели за лето сообща каждому по новому дому срубить. Благо с лесом у них тогда было проще.

Ну и заработали соответственно.

Финал этой истории закономерен и прост. Когда пришло время расчитываться, начальство переписало договор задним числом. Так, чтобы не заплатить...

Или вот еще пример. Еще раньше в когда-то известном на Кубани звене В.Я.Первицкого тоже применили пропорциональное разделение. Опять-таки сами додумались. И по производительности труда на выращивании кукурузы обставили американского фермера Гарста. Того самого, к которому Н.С.Хрущев ездил просвещаться насчет кукурузы. Затраты труда на 1 центнер зерна оказались у Первицкого в 12-15 раз ниже, чем по их Новокубанскому району. Фантастика, да и только!

Получали в звене прилично, по тем временам вызывающе прилично. Настолько, что спустя какое-то время в хозяйство приехала комиссия. Серьезные дяди долго проверяли бумаги, считали. Криминала не нашли. Но для порядка дело прикрыли, чтобы не выпирало.

В отдельных случаях новые отношения удавалось отстоять. Так, еще с доперестроечных времен пропорциональное разделение успешно осуществляется под руководством М.А.Чартаева в дагестанском колхозе “Шухты”, который сейчас называется “Союзом собственников-совладельцев”. Это его название не случайно, как не случайно и С.Н.Федоров утверждает, что в его клинике труд уже не наемный и работники стали свободными совладельцами средств производства.

И это действительно так, хотя сознанием, уже приученным к пустопорожней трескотне, всерьез обычно не воспринимается.

Чем же объясняются эти изменения социального климата и столь разительные успехи в коллективах, применивших пропорциональное разделение продукта? Тем, что в стоимостном выражении продукта, в доходе предприятия, коллективный труд его работников измерен как их общественный труд. И их оплата по доходу ( пропорциональная его часть) это не что иное, как оплата по труду. В самом прямом, точном смысле этого выражения. Это имманентная форма оплаты по труду.

Формы пропорционального разделения разнообразны, и в каждом отдельном случае оно кажется уникальной находкой, особым рецептом, применимым лишь к данным, конкретным обстоятельствам. Но то общее, что всем им присущее - сам принцип пропорциональности разделения дохода - вносит очень важное, существенное изменение в отношения собственности. Этот принцип, пользуясь словами К.Маркса, восстанавливает индивидуальную собственность, но уже не на частной, а на коллективной, общественной основе. Устраняется отчуждение работника от средств производства. То новое общественное отношение, которое Маркс мог только предвидеть, стало в наше время действительным. Оно родилось из прежних отношений системы наемного труда и выводит за ее пределы.

Почему рабство было обречено и ушло в прошлое? Потому, что рабский труд был малопроизводительным и уступал более совершенным по тем временам формам его организации.Точно также свободно ассоциированный труд коллективных работников производительнее наемного труда. Поэтому свободная трудовая ассоциация на основе пропорционального разделения продукта идет и с необходимостью придет на смену наемному рабству. Каким бы слабыми и случайными ни казались сейчас ростки новых отношений, будущее за ними.

Беда наша в том, что мы слишком долго принимали желаемое за действительное. Считалось, что труд у нас не наемный: как, мол, могут рабочие, которым принадлежит власть, нанимать сами себя? Но нанимали-то как раз не рабочие, и власть и на предприятиях, и во всем обществе принадлежала не им. На столь же хлипких теоретических основаниях государственная собственность выдавалась за общественную, а различные формы зарплаты - за оплату по труду. Говорили, не зная о чем... И даже когда долгий подготовительный этап общественного развития окончательно исчерпал себя, и пропорциональное разделение продукта стало стихийно порождаться самим ходом вещей, наша общественная наука его смысла и исторического значения понять не смогла. Да что там не смогла понять, - и внимания не обратила!

Вот если бы у Маркса было где-нибудь сказано прямо и недвусмысленно: пропорциональное разделение продукта - это необходимое условие коммунизма (первой его фазы); представляет оно собой то-то и то-то; осуществлять его надо так-то и так-то; тогда бы - и другое дело. Тогда наша общественная наука, возможно, и развернулась бы во всю мощь. Но К.Маркс предоставил нам самим разбираться в том, что в его время было слишком далеко и абстрактно. Впрочем, кое-что о пропорциональном разделении у него все же можно отыскать.

В свое время английский экономист Э.Уэйкфилд писал о том, что способ разделения продукта между капиталистами и рабочими имеет очень небольшое значение по сравнению с тем количеством продукта, которое должно быть разделено. Важно, считал он, не как, а сколько делить.

Позже, касаясь распределения на первой фазе коммунистического общества, К.Маркс заметил: “Право производителей пропорционально доставляемому ими труду” (Соч., т.19, с.19).

Дополнительные поиски, вероятно, пополнят этот небольшой список. Во всяком случае, теория пропорционального разделения, которую нам еще предстоит создать, будет строиться не на пустом месте.

Но к чему здесь говорится о неомарксизме? К тому, что происшедшее с нами заставляет заново прочесть Маркса и другими глазами посмотреть на прежний наш опыт. С позиций пропорционального разделения и прошлое, и будущее выглядят во многом иначе. В некоторых теоретических вопросах нам придется идти дальше Маркса.Сама мысль об этом многих, несомненно, бросает в трепет. Но что поделать, - это необходимо и неизбежно.

Кроме того, взяв с собой все класическое наследие, нам надо будет решительно отказаться от многих более поздних, но уже устоявшихся взглядов и представлений, в особенности из арсенала политэкономии социализма. Такой марксизм, конечно, будет заметно отличаться от того, которым мы располагаем сейчас. И это закономерно: новому этапу развития действительности - и новый этап ее осмысления.

Так уж повелось на Руси, что мы со времен Петра как привыкли искать ума где подальше, так и ищем по сей день. И носимся с чужим опытом, как цыган с торбой. Вроде Хрущева с его Гарстом. А своего не ценим и даже не замечаем.

Так и с пропорциональным разделением. Появилось в одном месте - не разглядели, не поняли, затюкали, затоптали. Появилось в другом - та же история. Но жизнь - штука цепкая, и стремление людей жить лучше и чище неистребимо. Не хитростью, не на халяву и не только лишь самому, а честным трудом и вместе со всеми - такой уж, видимо, у нас характер. Вот это-то стремление к лучшей жизни и рождает пропорциональное разделение. Вновь и вновь. Не заморское, не заемное - свое, кровное, дающее взрывное высвобождение до этого скованной творческой энергии людей.

Но главное, может быть, даже не в экономической эффективности пропорционального разделения, а в том, что оно позволяет людям распрямиться. В области социальных отношений оно, можно сказать, - величайшее открытие века. Многократно совершенное на практике, без помощи официальной науки и вопреки ей. Впрочем, корни его глубже. У нас ведь давно известно: в артельном котле гуще кипит.

Пропорциональное разделение - это сейчас объективная историческая необходимость. Для всех. А для нас это еще и выход из того исторического тупика, куда нас завели незнание и доверчивая беспечность одних, преступное своекорыстие и низость других.

Пропорциональное разделение и трудовое самоуправление на его основе - на предприятиях и во всем обществе - это выход к свободе и справедливости, к достойному обществу и достойной человеческой жизни.

Можно и нужно обличать нынешнюю власть - на ней негде клейма ставить. За ее отстранение нужно бороться. Но надо и отдавать себе отчет в том, что никакая власть, даже трижды патриотическая и левая, установись она с сегодня на завтра, не сможет осуществить пропорционального разделения сверху. Оно может быть реализовано в обществе только самими трудящимися, начиная с низовых коллективов. В них и надо сейчас готовить почву для пропорционального разделения.

Показать цель там, где царят растерянность и уныние, пробудить волю и мужество в тех, кем овладели отчаяние и апатия, выяснить величину дохода предприятия и какая его часть идет на оплату рабочим, наконец, добиться пропорционального разделения продукта в бригаде, цехе, на предприятии - все это, конечно, труднее, чем просто обличать, но без этой работы не обойтись. Без этого внизу так и будут ждать перемен сверху. А сверху, когда настанет время, тоже сделать ничего не смогут.

История преподала нам жестокий урок: бюрократически насадить социализм сверху невозможно. Сверху его можно лишь загубить. Действительно необходимые перемены в отношениях между людьми должны прорасти снизу, и это требует терпения и труда. Значит, надо крепить организации и работать внизу. Не только в предвыборные кампании (хотя и в них тоже), а повседневно.

Когда понимание смысла пропорционального разделения и стремление его осуществить овладеет массами, эта идея станет той силой, противостоять которой не сможет никто и ничто.

Как скоро это произойдет, зависит от нас самих.