СТАТЬИ "ЧЬЯ ЗЕМЛЯ, У ТОГО И ВЛАСТЬ" (Журнал "Российская Федерация сегодня", № 6, 2000 г.) Земельные отношения, как они сегодня сложились в России, - результат непоследовательных, кавалерийско-дилетантских решений, затянувших в тугой узел трудноразрешимые проблемы предстоящих аграрных преобразований. Логика их проведения авторами и исполнителями мало чем отличается от логики институциональных реформ в промышленности. Раздача земли и материальных средств в частную собственность крестьянам и фермерам без подкрепления разумной политикой государства не привела к пробуждению личного интереса и росту деловой активности миллионов новых собственников, на что рассчитывали реформаторы. Наоборот, апатия и иждивенчество одних, озлобленность и рвачество других стали преобладающими настроениями в большинстве сельских территорий. В результате - сокращение производства более чем вдвое, бедность, социальная запущенность, депопуляция сельского населения. Есть, конечно, островки благополучия, но это, как правило, или остатки былого процветания, или талант и уникальность их руководителей, а не продукт новых экономических и земельных отношений. То есть существуют эти островки, скорее, по принципу "не благодаря, а вопреки". Усилиями местных и региональных властей предпринимаются разнообразные, порой нетрадиционные меры поддержки сельского хозяйства, но этих усилий явно недостаточно, чтобы переломить ситуацию, перевести вектор выживания в вектор развития. На этом довольно безрадостном фоне и раздаются все громче и громче голоса-требования о проведении радикальной земельной реформы, предусматривающей введение права купли-продажи земли сельскохозяйственного назначения. Чьи это голоса? Да все тех же либеральных реформаторов, так ничему и не научившихся на собственных ошибках в течение восьмилетнего угасания экономики России. Рыночный оборот земли на основе ее купли-продажи, регулируемый и контролируемый государством, по их мнению, приведет к появлению эффективных собственников, притоку капитала в сельское хозяйство, росту доходов и т. д. Согласен, земельные отношения будут развиваться и по такому сценарию. Наверняка пожелают укрепить юридические права на землю, приобретая ее в собственность, хозяйствующие субъекты, успешно работающие и в нынешних условиях. И это нужно только приветствовать. Но таких субъектов, к сожалению, немного, а еще меньше среди них тех, кто имеет свободные средства для покупки земли в достаточном количестве. Что же произойдет, какие начнутся процессы, если будет принят закон о купле-продаже земли сельскохозяйственного назначения даже при жестком контроле за ее оборотом со стороны государства? Каковы будут экономические, социальные и нравственные последствия этого для России? Но сначала давайте разберемся, что собой представляют собственники земли, потенциальные продавцы. В большинстве своем это сельские жители, доведенные до нищеты, граничащей с отчаянием, юридически не защищенные. Многие из них утратили за эти годы не только связь с производством, но и саму возможность отстаивать групповые крестьянские интересы. Они готовы, находясь в таком положении, использовать любую возможность для улучшения своего материального положения и, разумеется, продадут землю, а также право собственности - свидетельство на землю, поскольку дохода от земли все эти годы практически не имели, плату за аренду земли в виде денег, товара или услуг или вообще не получали, или она была ничтожно мала. Во-вторых, сама земля как товар (земельная доля) в натуре не выделена, ее нельзя увидеть, ощутить, потрогать, а значит, и как-то оценить. Она носит, как принято сейчас говорить, виртуальный характер, фактически государственной аферы, выполнившей роль успокаивающего и отвлекающего средства на период разграбления народа при смене экономической и политической систем. Как и в случае с ваучером, продаваться собственниками земли будет не товар, а свидетельство на товар. А это далеко не одно и то же. А кто наиболее вероятный покупатель земли? Ответ ясен: тот, у кого есть деньги, кто желает сохранить и приумножить с капитал, - одни, развивая производство, другие, перепродавая дороже ранее купленное. У "перекупщиков" возможностей, конечно же, несравненно больше, чем у "производственников", поэтому главными действующими лицами на земельном рынке станут представители спекулятивного и криминального капитала, нагулявшие жирок на приватизации и теневом бизнесе. Скупщики по причине бедственного положения сельского населения, конечно же, будут "играть" и на понижение цены землю. Трудно прогнозировать ее стоимость, но можно уверенно утверждать, что на первом этапе она вряд ли будет превышать половину стоимости выращенного на ней урожая зерна, а кое-где гектар пашни вообще пойдет за бутылку водки. А какова реальная цена на землю? В наших условиях, полагаю, она должна быть эквивалентна 2-3-кратной стоимости годовых урожаев зерна. Для сравнения: в США в штате Айова и европейских странах цена пашни эквивалентна 8-10-кратной стоимости урожая зерна. Сторонники продажи земли могут возразить и сказать: так на то и закон, чтобы, во-первых, землю покупал тот, кто ее собирается обрабатывать, а во-вторых, она должна использоваться только по своему назначению. Согласен: в кодексе такие нормы обязательно будут. Но найдутся десятки вариантов, позволяющих обойти их, не нарушая формально требования закона. Разве постприватизационная история России не об этом свидетельствует? Идет очередной, третий или пятый по счету передел собственности. То же будет и с землей. Она станет переходить от одного хозяина к другому, примитивно обрабатываться, давать скудный доход. Новые собственники будут рассчитывать не на доход от ее эффективного использования - это дорого и времени потребует много, а на конъюнктуру, на изменения цены за землю. И процесс экономического оздоровления села будет проходить болезненнее, чем в промышленности, ибо время оборота капитала в аграрном секторе значительно длиннее, а прибыльность намного ниже. Наряду с вышесказанным, купля-продажа земли даже при относительно жестком регулировании приведет также: - к дроблению участков, следовательно, ограниченному применению современных технологий, их примитивизации; - к повышению цен на продовольствие, ибо в его стоимость войдет все возрастающая цена земли, арендная плата, а рента будет присваиваться собственниками; - к снижению плодородия почвы, ее деградации, дальнейшему сокращению объемов производства и увеличению поставок импортного продовольствия; - к полному обнищанию сельского населения, его нравственному вырождению. Вместе с тем реформа земельных отношений в России, конечно же, давно назрела. Существующие формы пользования с размытыми, труднореализуемыми правовыми возможностями собственников не стимулируют приход эффективных землевладельцев и приток инвестиций. Ситуация беспрецедентная, готовых рецептов для ее разрешения нет. А действовать нужно безотлагательно. Главными критериями при этом должны быть верность национальным интересам, экономическая эффективность и недопущение социальной напряженности. Рассчитывать в этой связи на принятие Земельного кодекса, который равно отвечал бы политическим пристрастиям депутатов Государственной Думы и одновременно рациональному реформированию, просто не приходится. Он в лучшем случае будет компромиссным, а компромиссы хорошо работают в общественно-политической сфере, но не в экономике, где отношения весьма конкретны. Полагаю поэтому, что основными правовыми актами дальнейшего реформирования земельных отношений должны быть указы президента и постановления правительства. Итак, первое, что нужно сделать, на наш взгляд, - принять решение о выкупе государством в добровольном порядке земельных участков у всех желающих продать их по единой для всех цене одного пая, независимо от размера, географического положения и почвенного плодородия. Это соответствует принципам равного и справедливого подхода со стороны государства ко всем селянам, и тут неважно, где они проживают: в Вологде, на Алтае или Кубани. Финансировать скупку должен Центральный банк России. Для исполнения этой важной государственной задачи ему необходимо учредить специальный национальный Земельный банк, для чего использовать инфраструктуру и кадры разворованного банка "СБС-Агро". Кстати, на скупку, например, половины распределенной пашни по приемлемой для крестьян цене (2-3 тыс. рублей за гектар или примерно 10 тыс. рублей за земельный пай) ЦБ России израсходует не более четверти своих золотовалютных запасов. А станет собственником несметного богатства - русского чернозема. Реализовав эту задачу и правильно выстроив валютную политику, Центробанк может превратить наш "деревянный" рубль, вес которого сегодня зависит от настроения мировых финансовых спекулянтов, в самую стабильную валюту в мире. Ибо стоимость его будет обеспечена все возрастающей стоимостью земли, а не искусственно раздутым курсом доллара. Второе. Одновременно банк осуществляет и продажу - но не земли, а права пользования ею всем добросовестным хозяевам. Как правило, в крупных размерах и на долговременной основе. Плата за землепользование, устанавливаемая банком, должна быть гибкой и учитывать прежде всего уровень естественного плодородия. В идеальном варианте ее величина должна соответствовать размеру земельного налога, консолидирующего все платежи в бюджет и внебюджетные фонды. Таким образом, предоставляется возможность одновременно снять годами нерешаемую проблему единого земельного налога. Третье. Кто будет приобретать землю в пользование? Наряду с сельскохозяйственными предприятиями, фермерами придут и новые землепользователи. Это прежде всего крупные перерабатывающие и мукомольные комплексы, машинно-технологические станции, промышленные предприятия, частные инвесторы и т.д. В данном случае объективно будут созданы условия для образования мощных конкурентоспособных вертикально интегрированных структур - агропромышленных компаний. Подобный процесс концентрации производства и глобализации рынков происходит во всем мире. Но там, например в США, он идет болезненно, через ломку частнособственнических интересов. У нас же представляется уникальная возможность начать все с чистого листа и не повторять тот путь, от которого развитые страны уже отказались. Будущее сельского хозяйства в России, как и во всем мире, за собственниками технологий, а не земли. Обязанность государства - принять такую модель отношений, которая бы максимально раскрывала технологический потенциал землепользователя в интересах общества. Еще более перспективным, соответствующим российскому менталитету является пожизненное закрепление земли, общенародной собственности за теми, кто на ней живет и работает. Родился человек - он автоматически становится владельцем своей доли и получает часть земельной ренты. Умер - его право не наследуется, а также передается в пожизненное пользование его сыну, дочери... Даже если они только-только появились на свет. Жизненность такой системы гениально, на наш взгляд, доказал самородок из Дагестана Магомед Чартаев - автор новой экономической системы. Ее суть - создание союза собственников-совладельцев. Эта система позволила М. Чартаеву превратить весьма заурядный колхоз в экономический оазис. Это и есть третий путь, который должен стать российским. Четвертое. Какими функциями, в том числе государственными, должен быть наделен национальный земельный банк? Прежде всего, он должен проводить активную инвестиционную политику в интересах землепользователей. Это и обеспечение государственной поддержки сельхозпредприятий из фонда льготного кредитования, и предоставление гарантий кредиторам, в том числе иностранным, для реализации средне- и долгосрочных инвестиционных проектов заемщиками-землевладельцами. Банк этот в полной мере должен быть наделен функциями финансового оздоровления, санации и банкротства несостоятельных сельхозпредприятий и как крайняя мера - лишения их прав землепользования, в том числе и права собственности на землю. Понимаю, многим высказанные предложения покажутся не выходящими за рамки общепринятых представлений. Кому-то они покажутся странными, а некоторым даже вздорными. Но проблема тут не в оригинальности предложений, а в уникальности нашей экономической и политической ситуации после десятилетнего дрейфа в штурмующем море реформ со спущенными парусами и без руля. "РФ сегодня", 2000г. №6